Был в древности народ, к стыду земных племен,

Который до того в сердцах ожесточился,

Что противу богов вооружился.

Мятежные толпы, за тысячью знамен,

Кто с луком, кто с пращой, шумя, несутся в поле.

Зачинщики, из удалых голов,

Чтобы поджечь в народе буйства боле,

Кричат, что суд небес и строг и бестолков;

Что боги или спят, иль правят безрассудно;

Что проучить пора их без чинов;

Что, впрочем, с ближних гор каменьями нетрудно

На небо дошвырнуть в богов

И заметать Олимп стрелами.

Смутяся дерзостью безумцев и хулами,

К Зевесу весь Олимп с мольбою приступил,

Чтобы беду он отвратил;

И даже весь совет богов тех мыслей был,

Что, к убеждению бунтующих, не худо

Явить хоть небольшое чудо:

Или потоп, иль с трусом гром,

Или хоть каменным ударить в них дождем.

"Пождем, -

Юпитер рек, - а если не смирятся

И в буйстве прекоснят, бессмертных не боясь,

Они от дел своих казнятся".

Тут с шумом в воздухе взвилась

Тьма камней, туча стрел от войск богомятежных,

Но с тысячью смертей, и злых, и неизбежных,

На собственные их обрушились главы.

Плоды неверия ужасны таковы;

И ведайте, народы, вы,

Что мнимых мудрецов кощунства толки смелы,

Чем против божества вооружают вас,

Погибельный ваш приближают час,

И обратятся все в громовые вам стрелы.