Забежала голодная лиса в деревню. Туда-сюда носом потыкала, нигде нельзя пролезть. Ворота крепкие, хозяева строгие. Там Барбос, тут Котофей, а соседом у них гусь-злодей. Ни днём, ни ночью не спит. Как ни раскидывай умом, ни полпёрышка куриного не урвешь. Впору и убираться из деревни по добру, по здорову.
Лиса было и пробежала последние ворота, да со всего хода затормозила, глаза по ложке. Батюшки! В окошке не кто иной, сам баран Тимошка красуется! Вот уж где и миска, и ложка, и куриная ножка! И лиса без долгих разговоров забарабанила в ворота.
— Эй, хозяин! Иди на улицу!
Вылез баран к воротам, глядит в щёлку, позёвывает.
— Чего ты?
— Как чего? Не надо ли, говорю, у куриц пух-перо пересчитать? Может, пора и перину набивать? Где лету конец, там и зимы начало не за горами! Как без перины зимой-то?
Надо бы перину, — протянул баран, — на лавке без перины, беда. На боках мозоли набил. Да ты, может, за пересчет целую курицыну голову запросишь?
— Это я-то? — засуетилась лиса, — да ты что, в уме? Да я на курицыну голову и смотреть не желаю! Всего-то мне и надобно с перышка по крылышку, с пушинки по ножке. А головы мне зачем? Сам их потом считай. Хочешь с гребешками, хочешь без гребешков.
Уставился баран на ворота, прикидывает. Головы целыми останутся, по дешёвке счёт пойдёт. А лисе невтерпёж:
— По работе скучаю! Скоро что ли?
Подмигнул самому себе баран, распахнул ворота.
— Ладно, сосчитай, сколько у меня там пуха-пера и хорошая ли перина выйдет. Да смотри, в три дня, чтоб полный счёт!
А сам в избу, да на лавку, передохнуть после трудных разговоров.
А лиса опрометью в курятник, впопыхах и разбирать ничего не стала, первой же курице голову отвернула. А там и пошло. Заморилась, вздремнуть пристроилась на перьях.
Кричит баран из избы:
— Ведешь там счет лиса?
Стонет лиса:
— Ох, баран, устала!
Пожалел лису баран:
— Ну, передохни чуток, коли так.
На другой день лиса с выбором пух-перо у куриц перебирала. К вечеру и тошно стало, прилегла.
Кричит баран из избы:
— Ведёшь там счёт, лиса?
Стонет лиса:
— Ох, баран, устала!
Пожалел лису баран:
— Ну, передохни чуток, коли так.
На третий день лисе и выбирать нечего. Всех кур убрала, да со двора вон. Тем более ворота нараспашку.
Кричит баран из избы:
— Ведёшь там счёт, лиса?
А никакого ответа.
«Ну, совсем замаялась лиса? — закручинился баран, — и голоса не подаёт. Нешто помочь?»
Покряхтел баран, слез с лавки, отряхнул шубу и в курятник. Распахнул дверь, оторопел. Пух летает, перья по всем углам, головы куриные под ногами. И никакой лисы.
Покачал головой баран:
— Ну, изъян! Пух-перо считала, а головы разбросала. Считай теперь, не пропала ли какая?