Семейство Дзербини провело выходной день в горах и собралось
возвращаться в город по дороге через Чивитавеккья. Синьор Дзербини,
большой любитель природы и порядка, посоветовал остальным Дзербини -
супруге Оттавии, сыновьям Анджело и Пьеро, дочери Розелле, а также ее
жениху Пьерлуиджи - не оставлять после себя мусора:
- Только не сгребайте в кучу, как обычно, а аккуратно разложите его
повсюду. Посмотрите на этот куст - вы не оставили возле него ни одного
бумажного стаканчика! Да, да, пусть каждое дерево получит свое! Не будем
пристрастны. Грязные бумажные салфетки положите вон туда, под тот дуб. А
пустые бутылки - под этот каштан. Вот так! Прекрасно получилось!
Пустых бутылок было три - из-под пива, оранжада и минеральной воды.
Возле каштана они составили чудесный натюрморт. Анджело и Пьеро охотно
поиграли бы в тир, кидая в них камнями, но, к сожалению, уже не было
времени. Нужно было садиться в машину, не забыть при этом приемник,
громкими гудками попрощаться с лесом и двигаться в путь. И они поехали.
Вскоре стали спускаться с горы. Анджело и Пьеро сидели сзади и, глядя в
окошко, строили рожицы едущим за ними шоферам, как вдруг с изумлением
обнаружили, что бутылка из-под пива вовсе не осталась под каштаном, а
ловко скачет за их машиной по шоссе, совсем рядом с бампером.
- Смотри, папа! - дружно воскликнули братья. - Бутылка из-под пива
бежит за нами!
- Я посмотрю в чем дело, - сказала синьора Оттавиа мужу. - Не
отвлекайся от руля.
Она обернулась и увидела, что к пустой бутылке из-под пива
присоединились бутылки из-под оранжада и минеральной воды. Это милое трио
прыгало, пританцовывало и старалось не отстать от машины.
- Ну прямо как собачки, - заметила Розелла, и жених согласился с ней.
- Ну-ка, папа, прибавь газу! Давай оторвемся от них! - предложили
Анджело и Пьеро.
Но синьор Дзербини не мог прибавить скорость, потому что впереди шла
машина, за которой тоже, постукивая по асфальту, бежала пустая бутылка
из-под пива. И с нею за компанию спешили банки из-под мясных консервов и
персикового компота. Пустые, разумеется. А следом за великолепной машиной
самой последней марки, которая только что обогнала скромную малолитражку
синьора Дзербини, презрительно фыркнув на нее выхлопной трубой,
прихрамывая и перекатываясь, подскакивая и кувыркаясь, неслось сразу
несколько бутылок из-под шампанского и минеральной воды, а также банки
из-под сардин и черной икры, дюжина пластмассовых тарелок и тому подобное.
Все вместе они производили чудовищный грохот - не хуже группы ударников!
- Видите, - заметил синьор Дзербини, - за всеми бегут, не только за
нами. Однако, если б полетела шина, я думаю, было бы хуже.
По виз Аурелиа тянулась уже целая вереница машин в сопровождении пустых
пластмассовых и стеклянных бутылок и жестяных консервных банок - каждая со
своим особым стуком и ритмом. Одни бежали совсем мелкими шажками, другие
делали огромные прыжки, и всех сильно заносило на поворотах. В целом
получалось довольно забавное зрелище, и синьор Дзербини даже вспомнил, что
мальчиком играл на медных тарелках в "джазе оглашенных", в том самом, в
котором еще раньше играл на мусорном ведре и на печной трубе его дядя.
Теперь Анджело и Пьеро попросили отца замедлить ход. Им хотелось
посмотреть на пролетавшие мимо роскошные гоночные машины, за которыми
мчались, не утрачивая своей элегантности, небольшие оплетенные соломкой
бутылки, огромные пяти- и десятилитровые бутыли и разные другие достойные
внимания сосуды.
Некоторое затруднение возникло дома - у лифта. Пустые бутылки,
принадлежавшие семейству Дзербини, первыми прошли в кабину, не пропустив
вперед даже синьору Оттавию, и пока поднимались вверх, ни минуты не стояли
спокойно. Они отдавили ноги ребятам, порвали колготки Розелле, залезли в
отвороты брюк Пьерлунджи. Словом, ясно было, что прогулкой они остались
недовольны. Войдя в квартиру, бутылки принялись носиться по коридору, а
затем забрались в спальню.
Пивная бутылка залезла под подушку синьора Дзербини, бутылка из-под
оранжада устроилась под ковриком на полу, а бутылка из-под минеральной
воды ушла в ванную. О вкусах, как говорится, не спорят.
Ребят все это очень забавляло. Взрослых уже не очень. Розелла немного
успокоилась после разговора по телефону с Пьерлуиджи. Он позвонил ей,
чтобы пожелать спокойной ночи, и заодно сообщил:
- Знаешь, в моей постели оказалась банка из-под очищенных помидоров! А
ведь я никогда не ем макароны с томатным соусом!
Банки и бутылки заснули быстро. Спали не толкаясь и не храпели. Словом,
никому не мешали. Утром они раньше всех пошли в ванную и не бросили
полотенца где попало, а повесили на место. Вскоре взрослые и дети
разошлись по своим делам - кто в школу, кто на работу. А синьора Оттавиа
отправилась на рынок. Бутылки остались дома. Только теперь пустых емкостей
было уже четыре, потому что из мусорного ведра выскочила банка из-под
молотого кофе, с новенькой этикеткой, и сразу же принялась наводить
порядок в раковине. Она с грохотом переставляла тарелки и стаканы, но
ничего не разбила.
"Пожалуй, сегодня я не буду покупать продукты в банках и бутылках", -
решила синьора Оттавиа.
По дороге ей то и дело встречались пустые банки и бутылки, которые шли
по своим делам, строго соблюдая правила уличного движения: улицу они
переходили только на зеленый свет. Вдруг синьора Оттавиа увидела, что
какой-то синьор сунул в урну коробку из-под обуви. Но едва он отвернулся,
как коробка выскочила из урны и - топ-топ-топ! - поспешила следом за ним.
- Слава богу, хоть тут ни для кого нет привилегий! - облегченно
вздохнула синьора Оттавиа.
Во время обеда три бутылки и кофейная банка семейства Дзербини сидели
на балконе - дышали свежим воздухом.
- Интересно, что они собираются делать дальше? - спросила синьора
Оттавиа.
- По-моему, толстеть, - ответил синьор Дзербини.
- То есть?
- А ты посмотри! Видишь, бутылка из-под пива стала двухлитровой
бутылью. Сколько кофе было в этой банке?
- Полкило...
- Ну вот! А теперь в ней уместится пять кило, если не больше.
- Отчего же они так растут? Чем они питаются? - удивились Анджело и
Пьеро, проявив научный интерес к проблеме.
- Очевидно, пустотой. Ведь они же пустые! - объяснил синьор Дзербини.
Вечерние газеты подтвердили его догадку. Они привели заявление
профессора Банки-Банкини, специалиста по таре и упаковке, доцента
коробковедения и консервологии, в котором говорилось:
"Речь идет о совершенно нормальном явлении. По причине, которая нам
неведома и которую мы называем "причиной икс", пустые сосуды определенно
стремятся стать еще более пустыми. Для этого они, разумеется, должны
увеличиться в объеме. Нас крайне интересует, лопнут они в конце концов или
нет".
- О боже! - воскликнула синьора Оттавиа, заметив, что бутылка из-под
минеральной воды стала сзади нее и, заглядывая через плечо, читает газету.
А к вечеру эта бутылка стала выше холодильника. Две другие почти
догнали ее в росте. Банка из-под кофе раздулась, как шкаф, и заполнила
собой половину детской комнаты, куда заглянула из любопытства.
- Профессор сказал, что это совершенно нормальное явление, - успокоил
жену синьор Дзербини. - Иными словами, нефеноменальный феномен, ясно?
Впрочем, ты ведь не разбираешься в феноменологии.
- Я не разбираюсь, спору нет, - вздохнула синьора Оттавиа. - Но ты зато
отлично разбираешься. Вот и скажи мне, где мы будем спать сегодня ночью?
Говоря это, синьора Оттавиа повела мужа в спальню и показала на
кровать. На ней удобно устроились бутылки из-под пива и оранжада - словно
две горы, накрытые одеялом, а на подушках сладко спали два горла без
голов, вернее - без пробок.
- Ничего, ничего, - опять успокоил жену глава семьи. - В тесноте, да не
в обиде! Тут и для нас места хватит. Нельзя же в конце концов думать
только о себе.
За неделю банка из-под кофе так растолстела, что заняла всю детскую
комнату. Пришлось прямо в нее поставить кровати и тумбочки. Анджело и
Пьеро забавлялись игрой в консервированный зеленый горошек.
В комнате Розеллы вырос такой большой тюбик из-под крема, что в нем
легко уместились диван-кровать, трюмо, многотомное издание "Мастера
живописи", три большие вазы с цветами, рекламная афиша "Битлзы",
проигрыватель, восточные туфельки, которые жених привез Розелле из
Сараева, а также большая корзина, где хранились куклы и иногда спал кот.
На кухне бутылищи из-под минеральной воды хватило ума расти не вширь, а
только в длину, и теперь она торчала из окна, словно пушечное дуло. Из
многих окон соседних домов тоже торчали такие стеклянные дула, так что
удивляться не приходилось.
Бутылки, спавшие в постели супругов Дзербини, тоже росли в
горизонтальном направлении и нисколько не мешали им двигаться по комнате.
Кроме того, в этом оказалось и свое преимущество - каждый мог теперь спать
в своей бутылке. Синьора Оттавиа выбрала, разумеется, бутылку из-под
оранжада - она терпеть не могла запах пива. Очень интересно было бы
посмотреть на них ночью, когда они лежали в своих бутылках, словно модели
парусников, сделанные каким-нибудь старым морским волком или каторжником,
трудившимся над ними с бесконечным терпением. Но посмотреть нельзя - ведь
на ночь они гасят свет.
Нечто подобное происходило во всех других домах в городе. Люди быстро
научились залезать в бутылки и вылезать из них, а также из банок, в
которых прежде было варенье или свежезамороженные фрукты. Адвокаты
принимали теперь клиентов, сидя в коробках из-под обуви или в книжных
футлярах. В каждой семье нашлись свои пустые емкости, и каждая пустая
емкость имела свою семью. Жить в банке или в коробке оказалось вполне
удобно.
Емкости, которым не нашлось места в домах, что вполне понятно при
нынешнем жилищном кризисе, расположились на площадях, улицах, в садах и
скверах, заняли окрестные холмы. Огромная банка из-под мясных консервов
накрыла памятник Гарибальди. Закрученная консервным ножом крышка этой
банки немного мешала движению транспорта. Но городские власти, как всегда,
позаботились о людях. Они построили над крышкой легкий деревянный мостик,
и машины без труда преодолевали это препятствие. Розелла встречалась
теперь со своим женихом в банке из-под соленых грибов - там стояла зеленая
скамеечка. Мечтать, как известно, можно где угодно, было бы о чем. А запах
грибов даже приятен.
Впрочем, кому какое дело до мелких забот семейства Дзербини? У каждого
из ста тысяч жителей города были такие же заботы. Могущество пустых банок
ставило другие, куда более важные проблемы. Однажды утром огромная коробка
из-под макарон "Мамбретти" ("Если они не "Мамбретти", то это уже не
спагетти!") одним махом проглотила Колизей. В полдень того же дня купол
святого Петра исчез в большой железной банке, на которой даже
невооруженным глазом и на большом расстоянии можно было прочитать:
"Мармелад". Газеты сообщили, что синьора Сеттимиа Дзерботти родила двух
близнецов в банке, и муж на радостях подарил ей золотой консервный нож.
Телевидение передавало прямые репортажи о том, как консервные банки
заглатывали гору Червино, Эйфелеву башню и Виндзорский замок. Как всегда,
превосходно комментировал события Тито Жестянкини.
Тем временем один западногерманский астроном обменивался шифрованными
телеграммами со своим американским коллегой. Оба заметили какой-то
странный предмет, который, похоже, двигался из глубин космоса по
направлению к Земле.
- Не комета ли это, профессор Бокс?
- Не думаю, профессор Шахермахер, хвоста ведь нет!
- Это верно. Однако какая странная форма... Похоже на...
- На что, профессор Шахермахер?
- А, вот на что! На коробку! На очень большую коробку!
- Действительно! Прямо какая-то суперкоробка! В ней уместится, пожалуй,
не только Земля, но и Луна!
- Кстати, профессор Бокс, вы получили коробку из-под сигар, которую я
вам послал?
- Да, спасибо! В ней очень удобно спать. А вы получили мою банку из-под
крабов?
- Ну как же! Я устроил в ней библиотеку и поставил стереопроигрыватель.
- Тогда спокойной ночи, профессор Шахермахер!
- Спокойной ночи, профессор Бокс!