Пришли к нам два огромных охотника с добрыми лицами, похожие на двух медведей: один побольше, другой поменьше; один повыше, другой покороче.

- Не жалко вам охотиться? - спросила моя жена.

- Когда как, - ответил охотник повыше.

- Бывает и жалко, - сказал кто потолще.

- Бывает! - подтвердил высокий. - Бывает, даже весь сморщишься, чтобы только слезы не закапали.

Мы оба с женой улыбнулись, представляя себе, как сморщились от жалости эти медведи.

- Расскажите, - попросила жена, - случай, когда вы поморщились.

- Расскажу, - сказал толстый медведь.

- Ты, наверно, о жаворонке? - спросил высокий.

- И о ястребе, - ответил толстый.

- Хорошо, начинай, а если соврешь, я стану тебя поправлять.

- Нечего поправлять. Я расскажу все по правде, как это было.

Это было в конце лета, вначале августа. Мы подходили полем к лесу, где водятся рябчики. Впереди, в травке, показываясь на лысых местах, бежал от нас жаворонок.

“Миша... - говорю я. Короткий показал на высокого. - Миша, - говорю я, - ты понимаешь, почему жаворонок столько времени бежит от нас и не улетает?”

“Понимаю, - отвечает, - где-нибудь ястреб на него метится”.

“А не думаешь, что у него где-нибудь запоздалое гнездышко и он нас отводит?”

И только я это сказал, вдруг, откуда ни возьмись, ястреб. Жаворонок вмиг стал на крыло, и тут бы ему и гроб, но, к счастью для него, рядом был лес, и он в лес, и ястреб за ним в лес... Но где тут ястребу вертеться между тесными деревьями! Они исчезли в лесу, и мы занялись рябчиками.

Сделали мы в лесу кружок - ни один рябчик нам не отозвался. Итак, мы пришли опять на то место, где вошли в лес.

“Миша, - говорю я, - мне что-то есть захотелось, давай закусим и пойдем на другое место - в Антонову Сечу”.

“Хорошо, - отвечает он. - Стели газету”.

Вынул я из сумки газету, расстелил на чистом местечке, на просеке, скатертью, нарезал хлеба, колбаски, и еще тут было кое-что... Пока я этим занимался, Миша от нечего делать свистел в манок рябчикам.

“Слышишь? - вдруг прошептал он. - Слышишь?”

Я слышу так явственно - рябчик нам в лесу отзывается. Бросил я скатерть-самобранку, схватился за ружье, жду.

“Летит!” - шепнул Миша.

А это бывает далеко слышно, когда рябчик на манок порхает с дерева на дерево, и все ближе, ближе.

И вдруг наш рябчик отозвался внизу.

“Бежит!” - шепнул Миша.

Я только ружье перевел вниз на траву, чтобы встретить его, как вдруг он где-то пырх! Дальше, дальше - и улетел. А из травы выбегает к нам жаворонок.

Мы оторопели, глазам не верим: как это может быть, чтобы полевая птица жаворонок стал бы бегать по лесу?

“Да ведь это же наш! - сказал Миша. - Тот самый, что жался к нам в поле от ястреба”.

И только он это прошептал, вдруг вслед за жаворонком из травы, тоже пешком, выходит ястреб. Тут сразу стало понятно: и чего рябчик испугался и как в лес попал жаворонок.

Мы и глазом мигнуть не успели, а не то что ружье вскинуть и убить, - ястреб взмыл и исчез. А жаворонок тоже вмиг на крыло и со всего маху - бац! - к нам на газету. Сидит и головкой на бочок: глянет вверх, нет ли ястреба, и сейчас же вслед за этим на другой бочок скривит голову и глазком своим маленьким - то на меня, то на Мишу.

Мы сидим ни живы ни мертвы: боимся шевельнуться, боимся спугнуть. И как подумал я тогда, что это он к нам, людям, под защиту прибежал, так, чувствую, что-то кислое подкатывается к глазам. Ну и жалко, конечно, жалко. А вы спрашиваете, не жалко ли нам охотиться? Конечно, жалко бывает.

- Чем же все кончилось? - спросили мы.

- Еще далеко не кончилось, - ответил охотник. - Жаворонок мало-помалу успокоился, перестал на небо поглядывать и уставился на нас обоих. И, конечно, понял, что разные мы с ним, и не о чем нам между собой говорить, и что лучше все-таки от нас подальше. Хвостиком по газете помахал, поклонился и побежал.

Нет, куда тут! Этим не кончилось! Упрямые охотники эти ястреба! Мы-то о нем забыли, а он где-нибудь недалеко сидел на сухом дереве и за всем нашим делом следил. Так вот и помните, что когда видите на лесной поляне, на высоком сухостое - ястреб неподвижно часами сидит - он это не просто сидит - он ждет.

И вот только мы проводили жаворонка, только-только принялись за еду, вдруг опять к нам жаворонок летит и - бац! - на газету. Но тут Миша успел, хватил навскидку, без прицела в ястреба, "и он комком полетел и стукнулся - слышно было, как стукнулся обо что-то.

- Не жалко вам ястреба? - спросил Миша мою жену.

- Нисколько! - ответила она. - Вы молодец, Михаил...

- Иванович! - подсказал охотник. - А вы спрашиваете, жалко или не жалко охотиться: бывает по-разному. А жаворонка мы отпустили, и он вернулся в поле. Как знать? Может быть, там еще и семейство у него было.